Аврора Карамзина — великая женщина Финляндии. С нее началась независимость
«Если вклад в независимость Финляндии Владимира Ленина и Карла Маннергейма общеизвестен, то о роли Авроры Демидовой-Карамзиной вспоминается редко. По обе стороны границы она известна скорее своей благотворительностью.
В 2008 юбилейном году появилось множество публикаций, как в Финляндии, так и в России (особенно на Урале), в которых вспоминается организация этой удивительной женщиной домов призрения для рабочих, медицинских учреждений, широкая филантропия. А между тем, замечательный факт дарования Александром II конституционных прав Финляндскому княжеству невозможно объяснить, не вспомнив огромное влияние на государя финской аристократии и в первую очередь Авроры Демидовой-Карамзиной.»
Между тем, достоверно известно, именно она убедила Александра II не превращать Финляндию в одну из губерний Империи, а предоставить ей права автономного княжества.
Для справки:
Баронесса Ева Аврора Шарлотта Шернваль (с 1836 носила фамилию Демидова, с 1846 — Карамзина; 1 августа1808, Бьёрнеборг — 13 мая 1902, Гельсингфорс) — светская львица из шведско-финского рода Шернваль, фрейлина и статс-дама русского императорского двора, крупная благотворительница.
Аврора Карловна Демидова-Карамзина, без сомнения — самая знаменитая женщина Финляндии.
Жизнь ее была долгой — почти 94 года, и охватила собой царствования всех русских императоров в период вхождения Финляндского княжества в состав Российской Империи.
Именем Авроры Карамзиной названы улицы Хельсинки, детские приюты, библиотеки, школы, больница, Дом пожилых (в Финляндии не говорят — «престарелых»).
Многие художники писали ее портреты, поэты посвящали стихи. О ее жизни издано несколько монографий, на русском языке самая полная — Сергея Шульца «Аврора» (СПб. 2004 г.).
В честь «великой Авроры» знаменитый бренд Финляндии, ювелирный завод Калевала Кору уже более 100 лет выпускает коллекцию украшений с жемчугом «Аврора». Вот такую :
«Интересно и другое — ее влияние на судьбы России. Все помнят роль Ленина в установлении нового порядка, многие знают и о нежелании Маннергейма поддержать наступление Белой армии на Петроград, приведшее в конечном итоге к ее разгрому, но вот Аврора Карамзина, она-то, умершая в 1902 году, какое имеет отношение ко всему этому?
Самое непосредственное — ее именем был назван корабль, выстрел которого послужил сигналом к Октябрьскому восстанию. В истории не бывает случайных совпадений.
Крейсер «Аврора» получил свое названного в честь другой «Авроры» — корабля, принимавшего участие в Крымской войне 1855 года. Имя «Аврора» было дано судну во время шутливого пари, проигранного командиром корабля своему другу, мужу Авроры Демидовой-Карамзиной, полковнику Андрею Карамзину. Получив новое имя, корабль вскоре был подорван англичанами, но название его сохранилось, и было дано затем легендарному крейсеру.
Поистине Аврора была роковой женщиной. Трое мужчин, любивших ее, погибли вскоре после знакомства с ней, а в возрасте 46 лет скоропостижно скончался и ее единственный сын; молодой 36-летней умерла и горячо любимая сестра Эмилия. Один из кораблей, названный ее именем, вскоре был потоплен, другой же на века остался символом гибели Российской Империи.»
Родилась она 1 августа 1809 в г. Пори и была внучкой последнего шведского губернатора Финляндии Эрнста Густава фон Виллебранда.
Отец ее, Карл Шернваль, также происходил из знатного шведского рода и подобно многим другим финским аристократам после присоединения Финляндии к России перешел на службу к новым властям. В 1812 году, после воссоединения Выборгской губернии с остальной Финляндией он был назначен губернатором Выборгского округа. Правил он хорошо, но недолго, скончавшись от скоропостижной болезни в 1815 году. На его место был назначен Карл Йохан фон Валлен, с раннего детства знавший супругу Шернваля. Как мог, помогал он вдове своего предшественника, оставшейся с четырьмя детьми на руках, а в 1816 году женился на ней.
Полина Шернваль, мать красавиц Автроры и ее сестры Эмилии:
В 1821 году Фон Валлен был избран в Финляндский сенат и назначен прокурором Финляндии. Пришлось переехать жить в Гельсингфорс – новую столицу княжества, в то время еще совершенно не обустроенную.
Светское общество было очень небольшое, и появление в нем красивых сестер Шернваль фон Валлен Авроры и Эмилии не могло не остаться незамеченным. Ни один бал не проходил без них.
Белокурая, нежная Эмилия:
И яркая, выразительная Аврора:
Шестнадцатилетняя Аврора, в своей еще только раскрывающейся красоте была подобна утренней заре — чистой, невинной и робкой, в нее нельзя было не влюбиться. Среди ее поклонников были и находившийся тогда в Финляндии поэт Баратынский, и двоюродный брат Карл Маннергейм — одноименный дед знаменитого маршала, но сердце свое отдала она легкомысленному красавцу-поручику Муханову.
(Впрочем, первым посватовшимся к ней женихом и первой «жертвой» рока был именно двоюродный брат деда Карла Маннергейма. Перед назначенной свадьбой он поехал навестить своих родных и оповестить о свадьбе. Да так и сгинул по дороге. Известно только, что до родных он доехал, а вот обратно не вернулся. Конь его был найден позже у цыган. )
Свадьба с Мусиным долго не складывалась — родители и родственники с обеих сторон были против нее, невеста была бедна, да и жених очень небогат и оттого нерешителен. Прошли годы. За это время финско-шведская красавица успела покорить обе российские столицы, многие были влюблены в нее, но жениться не очень-то спешили, по русским меркам она была не богата.
«…В столице жизнь была чудо как хороша. Аврора, сопровождаемая младшей сестрой, то и дело появлялась на балах и светских приемах. В нее влюблялись и юноши из самых блестящих аристократических семейств. Композитор Вильегорский написал для кареглазой красавицы романс и мазурку с символическим названием «Аврора». Евгений Баратынский посвятил стихи.
Душевная рана, казалось, совсем зажила, прошло почти 10 лет! Когда в жизни Авроры снова возник Муханов. Промотав остатки родительского состояния и не сделав успешной военной карьеры, он решил жениться на какой-нибудь «положительной даме». Красота Авроры вновь взорвала его кровь. А, сделав ей предложение, он снова засомневался, бедность- не то к чему он стремился.
На этот раз родным Авроры пришлось смириться с ее неразумным выбором.
В 1834 году свадьба должна была, наконец, состояться. Был назначен день свадьбы, шилось приданое, продумывалось меню для свадебного застолья…Но за несколько дней до венчания жених тяжело заболел. Кутил с друзьями ночь напролет, провожая холостяцкую жизнь, а ранним утром помчался на извозчике к невесте, позабыв надеть шинель. Продрогнув под февральским ветром, он сильно занедужил. Пять дней лежал в горячке, кашлял и звал Аврору, а утром шестого дня, в самый день свадьбы скончался на руках своей невесты.
… Аврора Карловна поежилась, поправила плед и замотала головой, отгоняя видения. Дальше вспоминать совсем не хотелось, потому что потом был ад, который длился несколько лет… (Юлия Агафонова)».
Аврора была безутешна в своем горе, надела траур и, покинув столицу, уехала в родительское имение Трескенде (native -Träskända) в Эспоо.
Через год, стараниями ее доброй сестры Эмилии, Аврора получила письмо от графа Ребиндера, вызывавшего ее в Петербург, так как она назначалась в свиту императрицы Александры Феодоровны. Ей было 28 лет. С февраля 1836 г. Аврора стала фрейлиной Императрицы.И теперь Аврора стала весьма завидной невестой, ведь ее годовой доход от службы при императорском дворе составлял ни много ни мало пять тысяч золотом. Всегда в черном, невероятно красивая и равнодушная ко всему, Аврора привлекала внимание многих, но предложение никто не решался сделать.
Впрочем, за дело взялась сама Императрица, прникшеся несчастной судьбой женщины, еще ни разу не бывшей замужем. Она сосватала ее богатому, но болезненному Павлу Демидову.
Павел Демидов, действительный статский советник, егермейстер Двора, совладелец с братом своим Анатолем множества Уральских заводов, один из богатейших людей России.
«Когда она оправилась от горя и стала снова появляться в столичных салонах, то с удивлением узнала, что за глаза ее теперь называют не иначе как роковой женщиной. От кавалеров, как и прежде, отбоя не было, но с предложением руки и сердца никто не спешил. Аврору это не радовало и не огорчало. Она теперь стала совсем другой – ледяной, равнодушной, неживой… Отметила свой 25-й день рождения, 26-й, 27-й. И тут в ее жизни появился богатый промышленник Павел Демидов.
Тридцативосьмилетний миллионер много слышал о красоте Авроры, но лично не был с ней знаком. Знал, что барышню называют бриллиантом редкой красоты, украшением столичных салонов. А увидев Аврору воочию и проговорив с ней всего полчаса, решил, что в его коллекции дорогих редкостей (а он слыл одним из самых известных коллекционеров) не хватает именно такого экспоната.
Предложение руки и сердца было весьма странным. «Сударыня, я обещаю обеспечить вам безбедное существование, вы же постарайтесь как можно меньше лезть в мою жизнь и реже появляться в гостиной, когда ко мне будут приходить люди, — сказал он тоном, не терпящим возражений. — У каждого из нас должна быть своя жизнь».
Это было самое странное признание, которое доводилось слышать Авроре. Она смутилась, хотела расплакаться, но сдержалась. Гордо вскинула голову, прошептала чуть слышно «как вам будет угодно» и вышла из комнаты. Демидова неприятно удивило равнодушие этой странной женщины..»
Свадьба состоялась в Гельсингфорсе 21 ноября 1836 г. В качестве свадебного подарка Павел Николаевич преподнес жене четырехрядное ожерелье из жемчуга величиной с орех и бесценный алмаз «Санси», украшавший некогда шлем самого Карла Смелого. Были устроены пышные торжества, иллюминация и фейерверк. Жених, однако, чувствовал себя настолько больным, что во время церковной церемонии его пришлось возить в кресле вокруг амвона. На шее невесты сверкал огромный бриллиант Санси — свадебный подарок Павла Демидова.
(в 2012 году этот красавец ушел с молотка на аукционе в Женеве за 10 миллионов долларов!)
После свадьбы, ненадолго заглянув в столицу, супруги отправились в многолетнее путешествии по Европе.
Брак этот, поначалу казавшийся всем лишь удачной сделкой, оказался на редкость счастливым. И Демидов, и Аврора сами были удивлены этому обстоятельству.
Через три года в Веймаре у них родился сын, а менее чем через год после этого, весной 1840 года, Павел Демидов скоропостижно скончался.
«После кончины мужа Аврора постарела лет на десять. Она не могла себе позволить раскисать, ведь у нее на руках остался годовалый сынишка, да и всей горнодобывающей империи мужа, доставшейся ей в наследство, требовалась твердая рука. Но одного она никак не могла взять в толк: почему злая судьба забирает у нее всех, кого она любит?..» (Ю. Агафонова)
После похорон мужа Аврора с маленьким сыном вернулась в Финляндию. Здесь она выкупила у отчима свое любимое имение Трескенде ( швед Träskända) в Эспоо.
А фон Валлен на вырученные деньги купил участок в Хельсинки и построил виллу Хагасунд, которая сохранилась до наших дней.
Аврора жила то в Санкт-Петербурге, то в Эспоо. В 1840-е года Финляндия вошла в моду, и многие аристократы приезжали летом в Хельсинки как на курорт. Большой честью считалось быть приглашенным в поместье Трескенде к Авроре Демидовой. В 1841 г. у нее гостил наследник Престола будущий император Александр II со своей молодой женой. Царственные супруги остались довольны гостеприимством хозяйки, между ними зародилась дружба на долгие годы.
Аврора теперь всегда носила траур, занималась воспитанием сына и управлением финансовыми делами империи Демидовых.
Судьбе было угодно, однако, чтобы она вновь вышла замуж. На этот раз сразу по любви. Ее избранником стал Андрей Карамзин, сын знаменитого историка, молодой, блестящий полковник. Как считают некоторые литературоведы, он послужил прообразом Печорина во время написания Лермонтовым «Героя нашего времени».
» Он влюбился в Аврору с первого взгляда, несмотря на то, что после смерти Демидова она много лет подряд носила только невзрачные черные платья. Аврора, как могла, держалась, демонстрировала равнодушие, ведь этот милый, очаровательный мальчик, как называла она Карамзина, был младше ее на восемь лет. В те времена такой брак с точке зрения светского общества был невозможен.
К тому же его маман была категорически против этого брака. Даже богатство вдовы не прельщало ее. Страх перед проклятием, перед роком, преследовавшим эту женщину, был сильнее. Материнское сердце чувствовало беду.
Но свадьба все же состоялась.» (Ю. Агафонова)
Счастье было взаимным, Андрей даже вышел в отставку, чтобы дела службы не мешали проводить как можно больше времени вместе с женой. Вместе они побывали в Париже во дни революционного восстания 1848 г. А потом предприняли долгое путешествие на Урал, что бы самим проконтролировать, как ведется управление заводами. Впоследствии, через много лет, писатель Мамин-Сибиряк писал о том, с каким теплом вспоминали нижнетагильские рабочие об этом визите.
Для Авроры Карамзиной поездка стала началом ее благотворительной деятельности. В письме сестре она писала «Это мое пребывание на Урале дало жизни содержание и смысл, так как появилась возможность делать добро и утешать несчастных. Я почувствовала пользу от своего существования. Радостно, что я основала там три больницы и дом для престарелых».
Уезжая из Нижнего Тагила она передала значительные суммы денег руководству города для содержания основанных ее больниц и обязалась оплачивать работу медицинского персонала, который состоял из очень квалифицированных и опытных врачей, частью местных, частью же приглашенных ею из Петербурга.
Жизнь текла размеренно и счастливо. Летние месяцы проводили в Финляндии, зимние и весенние в Санкт-Петербурге. На вечера к Карамзиным собиралась много гостей, Аврора обычно пела или играла на фортепьяно, Андрей читал стихи. Приходили художники, писатели, поэты.
Счастье, однако, было недолгим. В 1854 г.началась Крымская война. Исполненный патриотических чувств Андрей Карамзин попросился в действующую армию. В апреле 1854 года Карамзина назначили командиром кавалерийского отряда. А в мае он был убит в кровопролитном сражении с турками.
«Аврора, когда ей привезли тело мертвого мужа, просто окаменела….Оплакивая своего мужа, полковника Андрея Николаевича Карамзина, младшего сына известного историка, павшего 15 мая 1854 в бою с турками под Калафатом, красавица Аврора Карловна (урожд. Шернваль) посвятила его памяти небольшой храм, заложенный в июне 1855 в центре монастырского кладбища. Он строился по проекту Э. И. Жибера и был освящен 24 октября 1856 митрополитом Григорием. Днем раньше в склеп под храмом был перенесен прах Карамзина.
Вдова не только истратила на постройку 30 тыс. руб. серебром, но и сделала на свои средства утварь из золоченого серебра и облачения. Она подарила храмовый образ Спасителя в богатой ризе с драгоценными камнями и две большие иконы свв. Владимира и Александра Невского. В 1860 в церковь поступила икона Воскресения Христова, вырезанная из слоновой кости.
16 числа каждого месяца по Карамзину и его павшим товарищам в церкви служили панихиду.
У левой стены, над могилами Краевских и Бильбасовых, находилась часовня, построенная Д. Д. Соколовым. Церковь закрыта в июне 1929 и снесена, вероятно, летом 1930 года.
Для увековечивания памяти А.Н. Карамзина, стараниями вдовы Авроры Карловны, ее деверя Анатолия Николаевича Демидова, и рабочих тагильчан был сооружен памятник на одной из площадей Нижнего Тагила.
Деньги собирали по подписке. За высокохудожественную и добросовестную работу, исполненную заводчанами Анатолий Демидов подарил создателям памятника образ Святого Андрея Критского в драгоценном окладе, равный стоимости памятника -деньги рабочие брать отказались.
Образ был освящен в церкви и установлен в часовенке, неподалеку от площади. На открытие часовни и памятника приехала из Петербурга семья Карамзиных, прибыл из Флоренции брат Демидова, маркиз Сан — Доминго. Аврора стояла на площади в черном траурном платье дважды вдовы. Под темными складками вуали не было видно плачет она или нет. Когда с памятника упало покрывало, она медленно перекрестилась и тихо пошла вперед. Толпа расступилась, не мешая ей. Сын Павел, стоящий рядом, двинулся было за нею, но его осторожно остановили:»Не мешай, дай проститься!»
Аврора долго стояла одна у подножья памятника — эмблемы. Приблизиться к ней никто не решался. Ветер тихо перебирал концы вуали, шевелил ленты траурного платья. Потом, подняв руку, она тихонько перекрестила памятник и отошла в сторону. Только тогда остальные отважились подойти ближе. Смотря на Аврору Карловну, кто — то из рабочих тихо пробормотал, вздохнув:
«Вот ведь, Судьба — бедовка! Словно птица подбитая.. Только что не кричит, да о землю не бьется.»
Подбитая птица. Полупотухшая Заря. Этот образ сросся с нею. Она еще продолжала светить и согревать, но больше никогда в жизни не снимала темного платья и не танцевала на балах.
Судьба — насмешница (или провидица? — автор) даровала ей долгий век, слишком долгий! Будто бы за всех ее Любимых и Ушедших!» (Юлия Агафонова)
Кстати, после смерти Демидова Аврора отказалась в пользу его детей от наследства мужа, попросив лишь оставить за ней Иллинецкое имение в Киевской губернии да счёт в Киевском отделении Международного банка. Что же касается управления уральскими заводами, то Александр III до совершеннолетия старшего сына Демидова назначил опеку во главе с П.П. Дурново.
С тех пор Аврору захватила идея создания в Финляндии и России домов милосердия, приютов для старых и больных людей, где бы для них было организовано медицинское обслуживание и хороший уход. Она видела такого типа дома во Франции, организованные и поддерживаемые жертвенным трудом католических монахинь ордена Милосердных сестер. В Германии она встречалась с пастором Флиднером, который организовывал там дома призрения для бедных — диаконии. В Петербурге она познакомилась в евангелическом госпитале с вдовой врача Амандой Кайандер, которая оказывала поступавшим туда бедным не только медицинскую помощь, но и материальную поддержку. В лице Аманды она нашла свою единомышленницу, вместе они стали планировать учреждение общин милосердия в Финляндии и Петербурге.
В 1867 году северные провинции России и Финляндию охватило страшное бедствие — сильный голод, ставший итогом череды неурожайных лет. К голоду присоединилась эпидемии чумы, тифа и оспы. Аврора Карловна организовала доставку продовольствия из Петербурга и Южно-Уральских губерний.
День и ночь в ее имение Трескенде приходили изможденные, голодные люди. Неподалеку в избушке жила вдова с ребенком — оказалось, что они заболели оспой. Никто не решался отнести им еду, Аврора Карловна стала сама носить им пищу и ухаживать за ними. Вскоре больные пошли на поправку, но вот беда — она сама заболела оспой. За ней взялась ухаживать Аманда Кайандер, благодаря энергичным мерам которой, Аврора Карловна выздоровела, без единого шрама на лице.
Эта эпидемия сделала совершенно очевидной для всех необходимость постройки Дома милосердия в Гельсингфорсе. На деньги Авроры Карловны было выстроено обширное здание, уход и обслуживание в нем по Петербургскому образцу наладила Аманда Кайандер.
17 декабря 1867 г. Дом Милосердия в Гельсингфорсе был открыт. Это здание, расположенное напротив парка развлечений Линнанмяки, — Diakonissalaitos —известно многим и сегодня как центр организации медицинской помощи и обучения медперсонала.
Учебный центр Диакония успешно действует и по сей день, являясь основным поставщиком для страны медперсонала и работников для инвалидов и престарелых.
Еще в 1860 г. Аврора Карловна основала в Трескенде школу для детей своих крестьян и крестьян из соседних местностей. А затем пожертвовала 4000 марок на первую сельскую народную школу в Финляндии. Эта школа открылась в 1873 г. Благодарные жители Эспоо, обратились к Авроре Карловне с просьбой заказать ее бюст из гипса, чтобы установить его в вестибюле школы. Бюст был изготовлен скульптором Карлом Шестрандом, и, по мнению современников, хорошо удался.
В самый разгар войны от воспаления легких умер Император Николай I, на престол вступил Александр II. По окончании войны он приблизил запомнившуюся ему по поездке в Финляндию фрейлину.
Аврора Карловна всю себя посвятила в это время воспитанию сына и удочеренной осиротевшей племянницы. Император поручил ей участвовать и в воспитании своих дочерей. Во время частых встреч с императорской четой Аврора Карловна доводила до царственных самодержцев многочисленные устные просьбы финской общественности и жителей Гельсингфорса. Итогом этого стала организация особой Комиссии для подготовки к созыву Финляндского сейма, дарования Финляндии конституционных прав и для разработки законов, обеспечивающих ее финансовую независимость.
31 августа 1863г. представительная российская делегация во главе с Императорской четой на яхте «Штандарт» и пароходах «Александрия» и «Рюрик» отправилась в Гельсингфорс. 4 сентября августейшая чета с сыновьями, свитой и министрами Двора торжественно посетила имение Трескенде Авроры Карловны Карамзиной, где по случаю высокого посещения были устроены праздник и охота. На торжественный ужин были приглашены все члены открывающегося Сейма, сенаторы и генералы. Подготовку обеда осуществляла французская фирма, среди дам был разыгран приз на лучший наряд, а танцы продолжались до утра. Воспоминания об этом «пире на весь мир» у Авроры Карамзиной долго еще будоражили гельсингфорское общество.
6 (по новому стилю 18) сентября 1863 г. Император Александр II произнес программную речь на открытии Сейма, в которой Финляндия окончательно провозглашалась конституционной страной, имеющей выборное правительство и все конституционные права и свободы. Вечером этого дня Гельсингфорс организовал грандиозный праздник с фейерверком и салютом, который закончился общегородским балом.
Для Авроры Карловны Демидовой-Карамзиной, которой было тогда 54 года, это событие стало кульминацией ее светской общественно-политической жизни. С этого времени она посвятила себя исключительно благотворительности.
А в 1885 г. в Италии неожиданно умер единственный сын Анны Карловны Павел Павлович Демидов, князь Сан-Донато (княжество унаследовано от дяди по отцу — Анатолия Демидова), дипломат, промышленник и меценат.
- « Похоронив сына, в одночасье сгоревшего от лихорадки в тридцать с небольшим — последнего, четвертого, своего самого любимого Мужчину! Думала, что не перенесет и не переживет такого горя, но уже через несколько недель после похорон, невидящими от слез глазами, перебирала в кабинете бумаги и, как всегда, отдавала распоряжения по екатеринбургскому медеплавильному, нижнетагильскому чугунно — литейному.О размещении прибылей и финансировании последней выставки Академии Художеств, об открытии новой лечебницы и еще двух школ. Жизнь продолжалась, вопреки е горю или идя рука об руку с ним..» (Ю. Агафонова). А в 1888 г. сгорел дотла ее любимый дом в Трескенде (Träskända), с которым было связано столько воспоминаний. 80-летняя женщина удивительно спокойно перенесла эти потери — «Бог все забрал у меня, и видимо знал почему», — говорила
Последние годы своей жизни она провела в усадьбе Хагалунд — небольшой вилле, построенной ее отчимом на берегу залива в Тёёлё (Töölö). После своей смерти она завещала этот дом городу Хельсинки, и теперь в нем располагается городской музей (ул. Маннергейма, между дворцом Финляндия и железнодорожным вокзалом).
Почти все деньги, которые она получала, как свою долю от демидовских горных заводов, она раздавала бедным. Происходило это так: «Каждый день в определенное время вестибюль виллы в Хагасунде наполнялся народом, и одетый в ливрею слуга торжественно вносил поднос, который заполнялся письмами и просьбами. Аврора Карловна, которой помогали две помощницы, разбирала письма и определяла суммы, которые она может пожертвовать каждому просителю».
В Эспоо и ныне можно посетить парк Трескенде (швед. Träskända) туда постоянно организуются пешеходные экскурсии, в Хельсинки — виллу Хагасунд, с расположенным там городским музеем и архивом Авроры Карамзиной.
Жизнь великой Авроры не была счастливой. Интересно, сложилась ли боле счастливо жизнь ее потомков?
Первой супругой сына Авроры — Павла стала фрейлина Мария Элимовна Мещерская, умерла при родах сына:
- Элим Павлович (1868—1943) —тайный советник, российский дипломат посланник России в Греции, князь Сан-Донато. Был женат на графине Софии Илларионовне Воронцовой — Дашковой (1870—1953). Детей нет.
Второй супругой в 1871 г стала княжна Елена Петровна Трубецкая (1853—1917) — дочь князя Петра Никитича Трубецкого и княжны Елизаветы Эсперовны Белосельской-Белозерской.
У них родилось 6 детей:
- Никита (1872—1874);
- Павел Павлович (1879—1909).
- Аврора (1873—1904) — с 1 мая 1892 года супруга Арсена Карагеоргиевича (1859—1938);
- Анатолий (1874—1943) — с 1900 года женат на Евгении Клементьевне Подменер (1871—1958).
- Мария (1876—1955) — с 1897 года супруга князя Семёна Семёновича Абамелек-Лазарева (1857—1916).
- Елена (1884—1959) — с 1903 по 1907 годы замужем за графом Александром Павловичем Шуваловым (1881—1935); во втором браке за Николаем Алексеевичем Павловым (1866—1931).
В 1871 г. Павел Павлович Демидов вступил во второй брак. Новой его избранницей стала прелестная девятнадцатилетняя дочь петербургского уездного предводителя дворянства – княжна Елена Петровна Трубецкая, от которой у него было шестеро детей. Они обвенчались в 1871 году. Уже в марте 1872 года она рожает первенца Никиту (умер в двухлетнем возрасте), названного в честь своих великих дедов, затем Павла, а через полтора года — первую девочку Аврору, получившую имя своей знаменитой бабушки, красавицы Авроры Карловны Шернваль-Демидовой, позже родились сын Анатолий, дочери Мария, Елена, Вера.
Брак не был удачным. Павел не мог забыть первую жену Марию Элимовну Демидову-Мещерскаую, часто уединялся в её комнате, где всё было сохранено так, как при её недолгой жизни. Елена отчаянно ревновала. В конце концов она заставила мужа в 1880 году всю усадьбу в Сан-Донато спешно продать буквально за гроши каким-то французским и итальянским аферистам. И, видимо, тогда (а может, чуть раньше) Елена Петровна в отместку завела роман с одним киевским священником и вроде бы даже родила от него дочь Веру.
Внучка Авроры Карамзиной — Мария
Мария Павловна Демидова (1877-1955) была умная, необыкновенно красивая и замечательно одаренная девушка. Несмотря на высокие титулы, она стала балериной. Мария Павловна вышла замуж за одного из самых богатых людей в России князя Семена Семеновича Абамелек-Лазарева.
Еще немного истории тут:
Опечатка во фразе «Аврора, сопровождаемая СТАРШЕЙ сестрой, то и дело появлялась на балах …“ Речь идёт об Эмилии, которая была МЛАДШЕЙ сестрой, она была женой графа Владимира Мусина-Пушкина.
Благодарю! Поправим!
Добрый день! Решусь предложить некоторые корректировки:
— согласно данным финских исследователей, именем Авроры Карамзиной названы две улицы в Хельсинки (Auroragatan и Karamzingatan);
— название имения Träskända лучше транскрибировать/транслитерировать как «Трэскэнда»;
— шведской имя Johan транскрибируется как «Юхан» (а не «Йохан»)
Спасибо, Герман!! Принимается! По поводу транскрипций и как их на русский переводить, сложный вопрос. Зачастую достойных «русских» звуков то и нет.. насчет Johan — вопрос дискуссионный. По фински читается Йохан. По шведски, ближе к Юан.
Улицы, верно, есть такие в Хельсинки, в центре- так и называются: Улица Авроры Aurorankatu и Улица Карамзиной — Karamzinkatu. Замечательная женщина! Гордость всех наций, и финских и шведских и русских.